Форма входа
Читем онлайн Привычка к войне - Андрей Язовских
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Первый раз нормально помыться мне довелось незадолго до Нового 2001 года.
Самой большой радостью для нас была смена белья. Постельное, белухи и портянки возили то ли с Ханкалы, то ли с Грозного, и случалась сея радость приблизительно раз в месяц. Практически невыполнимой задачей была стирка формы. Подменки у старшин не было. Высушить китель со штанами за ночь было нереально, не говоря о бушлате с ватниками. Все, что военнослужащий мог себе позволить, – решиться провести бессонную ночь (если той ночью он был свободен) за стиркой портянок. Для этого нужно было после отбоя пойти в умывальник, сунуть половину портянки под струю кипятка, потом размахивать ею, чтобы остыла, намылить и повторить так же с другой половиной. Ночью портянки сушились возле печки. И даже этот простой процесс необходимо было контролировать – портянки могли прогореть, а могли уйти, ибо скомуниздить стираное всяко проще, чем стирать самому.
Напасть третья – вши.
Вши приехали в батальон вместе с матрацами, неизвестно сколько хранившимися на каких-нибудь секретных складах на случай ядерной войны, и от долгого лежания принявшие толщину и структуру досок. Во многих матрацах сохранились следы жизнедеятельности грызунов.
Сожительство с вшой – дело на редкость неприятное. Вошь первым делом селится на поясе, в бельевых швах. Размножается бурно, охотно, кусает азартно, зло, отчего по телу распространяется раздражение. Травили вошь сообща. Раз в неделю медичка выставляла под взводом трехлитровую банку с вонючим раствором, и выдавала несколько одноразовых шприцов. Раствор следовало наносить по всем швам одежды, после чего вошь на несколько дней отступала.
Вшей ласково называли БэТэРами.
Несмотря на все меры, которые принимались в вопросах гигиены питания – к концу первого месяца в батальоне случилась дизентерия. То была сущая катастрофа. Поголовье болезных решительно не помещалось в двух палатках санчасти. Скудная медицинская библиотека была уничтожена за неделю, а первые письма с далекой Родины пришли только через два месяца. Дневальные по санчасти искали опустошенные пивные полторашки, набирали в них кипяток и выставляли возле дверей сортира студить. Больным волей-неволей приходилось перенимать местные обычаи оправления туалета.
Строился и закапывался батальон ударными темпами. Весь день напролет экскаватор копал по периметру глубокий ров, складывая вынутый грунт на внутреннюю сторону, безжалостно уничтожая обустроенные неделей ранее щели, окопы и ДОТы7, после чего огневые точки восстанавливались, но уже на валу. По углам аккуратного квадратного периметра поднялись караульные вышки. Эти круглосуточные посты в целях безопасности были обиты толстыми железяками, украденными с железной дороги. На постройку этих вышек, да еще кухни, ушла почти вся деловая древесина. Все остальное строилось из того, что удавалось найти в развалинах. Развалин в округе было много, на них отправлялись саперы, и складывали то, что удавалось добыть, в большую кучу. Куча эта являлась объектом особо охраняемым, поскольку хотя бы какие-то стройматериалы требовались всем. Специальный офицер из РМТО постоянно торговался возле кучи со старшинами, клянчившими несколько досок на неотложные нужды.
Первыми кирпичными зданиями, появившимися в батальоне стали штаб и кича8, которая никогда не пустовала. Контрактники и офицеры пили много и буйно. Оружие было повсюду – изоляция перебуханых военных являлась необходимостью.
Глава 7. Беседа
Первый раз огреб я через неделю по приезду.
Подошла моя очередь заступать дежурным по роте. Ночь прошла без происшествий, подошло время подъема.
– Командуй, – сказал я Зайцу.
– Вэ-э-э-этараяротапа-а-а-А-А-А —ДЪЕ-О-О-О-М! – Зайцевская манера орать команды с поста дневального походила на то, как в ринге представляют боксеров.
– Завали хлебало! – отозвался третий взвод, поголовье «крутых и дохрена отслуживших» в котором превышало половину.
Заскрипели шконки, захрустели в расправляемых молодых плечах суставы, захлопали портянки. Народ, кто не видел в себе выдающихся заслуг и особенностей, вылазил из палаток и брел к забору на перессык.
Утренняя зарядка – святой армейский ритуал во все времена – в батальоне «Пьяные Винни-Пухи» не практиковалась. Только разведвзвод, в тех редких случаях, когда не уходил в ночь по своим неведомым делам, выбегал на пробежку. Бегали они, отжимались и подтягивались в бронежилетах, чем недвусмысленно подчеркивали свою принадлежность к элите.
Остальной же люд время до завтрака коротал как придется. Кто-то находил в себе силу и решимость сходить до умывальника умыть рожу, кто-то, удовлетворив неотложные физиологические потребности, возвращался к актуальным и досыпал поверх заправленной кровати, кто-то уже озадачился тем, что котелок его за ночь вырастил ноги.
«Крутые» досыпали по-людски, и в то время, когда все остальные уже топтались на месте построения.
– Третий взвод, выходим строиться на завтрак.
– Слышь, мент. Еще раз зайдешь сюда – рожу сломаю! – из темноты вылетел сапог и приземлился возле моих ног.
– Рота уходит на завтрак через семь минут! – тщательно выговаривая слова, чтобы голос не дрогнул, ответил я и запнул сапог обратно в темноту.
***– Слышь, сержант, тебя там на беседу приглашают.
А я, сменившись с наряда и завалившись на кровать, уже начинал верить, что сегодня беседа не состоится.
– Ну, пойдем.
***Кузя парнем был здоровым и выглядел старше своих лет. Разговаривал он неспешно, рассудительно и, в отличие от остальных крутых, голос никогда не повышал.
– Ты, сержант, человек в роте новый. Поэтому и выкаблучиваться тебе еще рано.
Дальний проход между палатками освещался только луной и редкими далекими отблесками от качавшихся на ветру фонарей. Беседовать собрались человек десять. Кузя обозначал точку зрения собравшихся, те, временами, добавляли упущенное. В голосах «подсирал» привычно проскакивали истерические ноты. Я вяло соглашался, так как спорить особо было не о чем.
– Так что вот, сержант, придется тебе огрестись маленько.
– Ну, в этом я не сомневаюсь.
– Чё-о-о-о ты сказал? – самый мелкий и самый задиристый, как это бывает, АГСник но кличке Бес рванулся в мою сторону, но на полушаге наткнулся на непреодолимую преграду в виде Кузиной руки.
– Есть у тебя выбор, сержант, – невозмутимо продолжал Кузя. – Можешь ты с одним из нас схлестнуться, а можем мы тебя толпой в грунт втоптать. Чего выберешь?
– А с одним – это с кем?
– А вот с Мишей Стадником.
Миша тоже парнем был не хилым.
– Что-то здоровый сильно, ссыкотно мне. Давайте лучше толпой.
Драться я никогда не умел. Но во времена волосатой юности заметил, что когда кумарят толпой – то друг-другу непременно мешают, отчего количество ударов получается большое, но действительно тяжелых – не так много до цели доходит.
Крутые вяло попинали минуты полторы, на том и разошлись.
Коварный расчет оправдался. Даже форма моя ментовская осталась целой.
Глава 8. Расклад
Сухраб попал в автороту, Женька в минометку. Встретились мы дней через десять, возле столовой. Увиделись в толпе легко – никого из нас из ментовской формы так и не переодели. У каждого на лице были следы бесед с крутыми.
– Я через неделю на мост уезжаю, – Сухраб, который даже в омской учебке не набрал веса, сейчас выглядел похудевшим.
– Это через Терек который?
– Ага. Наши там блок-постом стоят, меняются через месяц. Говорят – постреливают там, с того берега.
– Так может тебе боевые посчитают, пока ты на блок посту тусоваться будешь?
– Да вряд ли. Он же на этом берегу стоит.
– Но пуля то долетит!
– Андрюха, ты сплевывай иногда, и по голове своей деревянной стучи, когда такие вещи говоришь.
Повздыхали, закурили еще по одной.
– Вам тоже сигареты с плесенью дают?
– Да. А я думал – у нас старшина их специально проквашивает, чтобы меньше пазили. Сам-то не курит, собака.
– А мне ЗИЛа дали. Рухлядь. Завтра заводить будем. Так что – свидимся на мосту, если повезет к вам ехать.
– Тебе уже повезло, Женька. С коньяком будешь.
– Куда там. Бензик пипетками выдают. Ну, посмотрим… Писем никому не было еще?
– Мне писарь рассказывал, что почта через Ханкалу ходит. Адрес местный знаешь?
Адрес батальона был военно – секретным: Москва-2000, в/ч 6776.
– Знаю, как не знать.
– Писарь говорит – Москва-2000 – это Ханкала и есть. Письма там со всей Чечни собирают. Как накопится на грузовик – так в Моздок везут. Короче, почта в среднем за два месяца оборачивается.
– Совсем печально так-то.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Привычка к войне - Андрей Язовских бесплатно.
Похожие на Привычка к войне - Андрей Язовских книги
- СВО. Песни на войне - Легенда Позывной - Историческая проза / Поэзия / О войне
- Лепестинья. Род - Лариса Лозина-Макаренко - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Эзотерика
- Мирные дни - Александр Чаковский - Историческая проза
- ТРИ БРАТА - Илья Гордон - Историческая проза
- Лодка - Лотар-Гюнтер Букхайм - Историческая проза
- Несчастливое имя. Фёдор Алексеевич - Андрей Гришин-Алмазов - Историческая проза
- Чингисхан - Василий Ян - Историческая проза
- «Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне…». Русские и англо-бурская война - Александр Свистунов - Историческая проза
- Женщина с Андроса - Торнтон Уайлдер - Историческая проза
- Маленький детектив - Юлия Игоревна Андреева - Историческая проза